Каждый день-первый,каждый день-новая жизнь.
А знаете, я отчаянно и до последнего не верю. Даже не хочу верить. Хотя, скорее, мне просто не верится.
Во что?
В то, что я жива. В то, что я живу. И что не я одна – такое причудливое нагромождение плоти. Во все эти тысячи и миллионы, которые умещаются на считанных сантиметрах бумаги газет и журналов. Ведь даже единица – это что-то нереальное. А десятки, тысячи, миллионы… Нет, не верится.
А ведь не я одна сейчас о чем-то думаю, мечтаю. И всегда найдётся тот человек, который в то же самое время, что и ты, делает то же самое. Не верится.
А ведь все могут думать. У всех свои переплетения характера. Свои судьбы. Не верится.
Да я и не хочу верить. Вера уже стала чем-то примитивным, совсем простым. Она уже недалека от привычки, привыкания. А это угнетает чудеса. Когда ты к чему-то привыкаешь, умирает чудо, которое всё время было тут, у тебя, под самым боком, совсем рядом. Такое нежно-сказочное.
Нет, не верится.
Во что?
В то, что я жива. В то, что я живу. И что не я одна – такое причудливое нагромождение плоти. Во все эти тысячи и миллионы, которые умещаются на считанных сантиметрах бумаги газет и журналов. Ведь даже единица – это что-то нереальное. А десятки, тысячи, миллионы… Нет, не верится.
А ведь не я одна сейчас о чем-то думаю, мечтаю. И всегда найдётся тот человек, который в то же самое время, что и ты, делает то же самое. Не верится.
А ведь все могут думать. У всех свои переплетения характера. Свои судьбы. Не верится.
Да я и не хочу верить. Вера уже стала чем-то примитивным, совсем простым. Она уже недалека от привычки, привыкания. А это угнетает чудеса. Когда ты к чему-то привыкаешь, умирает чудо, которое всё время было тут, у тебя, под самым боком, совсем рядом. Такое нежно-сказочное.
Нет, не верится.